«Мое последнее Рождество… Последнее. Слово-то какое страшное, безысходное. А в следующем году все так же будут падать с неба нежные мохнатые хлопья снега, подсвеченные с земли мириадами разноцветных лампочек. И вон тот розовощекий малыш, что резвится во дворе с собакой, так же весело будет смеяться и с нетерпением ждать Рождества. Только меня уже не будет…», – Елена задернула штору и отошла от окна. В квартире было тихо и темно. Мужа Алексея еще не было дома. – «Наверное, мотается по городу в поисках подарка. Он такой внимательный и заботливый. Когда подруги начинают мне рассказывать о своих семейных ссорах, мне это так удивительно. Может мы с Алексеем какие-то ненормальные? Бывало, что и повздорим, но заканчивалось все смехом. Леша тормошил меня, как куклу, пытался поцеловать, а я отворачивалась, убегала, а потом тоже хохотала. И вот теперь, когда мне всего сорок пять, всему этому придет конец. А Леша? Найдет ли он себе еще кого-то? Будет ли любить так же, как меня?» – Елена вздрогнула от того, что горячие слезы закапали на руки.
Она поднялась с кресла и заспешила в ванну. – «Нельзя, чтобы он заметил, не хочу, чтобы он узнал. Это уже ничего не изменит. Проведем это последнее Рождество как раньше, не омрачая светлый праздник горем. Потом… все потом ему расскажу.»
Цокнул металлическим язычком замок, и через мгновение квартира ожила, будто наполнилась жизнью. Алексей, с блестящими каплями растаявшего снега в волосах, шурша пакетами, буквально ввалился в комнату.
– Елена Котиковна! Куда спрятались? – пробасил муж. У Елены папу звали Владимир, соответственным было и отчество. «Котиковной» Леша звал ее с тех самых пор, как она стала таскать в дом котов. Спасать, лечить, пристраивать в добрые руки. Две кошки-сестрички Даша и Глаша задержались у супругов и вот уже девятый год старательно мурчали и отлеживали серые бока на диване.
– Принимай гостинцы, Котиковна! Гирлянда с колокольчиками, как ты и просила. Корм нашим мохнатым дармоедкам, сок тебе, апельсины мне! Основные дары завтра!
И завертелся предпраздничный вечер. Елена гнала черные мысли прочь, улыбалась, что-то рассказывала сама, слушала мужа, кошки кружили под ногами. Много лет подряд Елена мечтала о том, чтобы зазвучал в квартире детский смех, чтобы маленькие пухлые ручки обняли ее за шею. Не получилось. За все годы желанная беременность так и не наступила. Муж во всем ее поддерживал, не давал погрузиться в пучину отчаяния после очередной неудачи. Как-то сказал: «Лен, если Бог не дает нам ребеночка, то нужно смириться. Давай оставим все эти выматывающие поездки к знахарям и врачам, будем просто жить!» Елена не то чтобы смирилась, но научилась относиться к этому спокойнее, не корить себя, не искать причину. Да и причины-то не было: и она и муж были признаны абсолютно здоровыми.
Ночью, когда Леша уснул, Елена долго ворочалась и вспоминала тот день, когда уставшая доктор в маленькой поликлинике районного городка Псковской области тихо сказала: «Я без специального обследования ничего точно не могу сказать, но очевидно, что какое-то довольно большое образование есть. Вы должны непременно сдать все анализы, может быть, это доброкачественная опухоль. Сделаете операцию, пройдете курс лечения. Главное, не отчаивайтесь!» А Елена знала, что это не доброкачественная опухоль, а самый настоящий, пожирающий ее изнутри рак. Несколько месяцев назад она почувствовала тянущие боли в животе. Постепенно они стали отдаваться в пояснице, в спине. Она стала быстро уставать. Но все тянула с походом к врачу, во-первых, не очень доверяла эскулапам после многих бесплодных попыток забеременеть, а во-вторых, думала так: «Ну допустим, я узнаю, что-то нехорошее. Скорее всего, начнут оперировать, потом химиотерапию назначат. Лысая, изрезанная. Из больницы не буду вылезать. Продлят так мою жизнь на 2-3 года. Да и разве это будет жизнь. Нет уж! Буду терпеть до последнего, а там…» Что будет «там» Елена не произносила даже в мыслях: страшно…
Командировка в тот самый районный центр Псковщины продлилась дольше, чем планировалось. Лена заметила, что боли участились. Иногда она даже тихонько охала. А однажды так закружилась голова, что пришлось остановить машину и минут десять глубоко дышать, прежде чем она смогла ехать дальше. Вот тогда-то и решила показаться врачу, тем более, что это было не в ее родном городе, а значит будто бы понарошку, не в привычном окружении. И вот все ее страхи подтвердились.
Раньше она подшучивала над коллегами по работе, ищущими лечение и описание симптомов своих болячек в Интернете. А теперь и сама просидела пол ночи за монитором, читая многочисленные материалы, анализируя и сравнивая. По всему выходило, что жить ей осталось совсем чуть-чуть, и это долгожданное Рождество должно стать последним. Не набожная, она пошла на следующий день в старую бревенчатую часовню среди высоких сосен и долго стояла под куполом, не зная, что говорить и как просить. Уходя, купила в лавочке небольшой деревянный крестик на простой веревочке. Не надеялась на чудо, просто с ним было легче, будто бы спокойнее.
Рождественское утро началось необычно. В семь тридцать у Елены зазвонил телефон:
– Лену-у-у-уся, тут у меня такое! Я просто не знаю, что делать. Приедешь, а? – в трубке звенел голосок племянницы. Марише было всего восемнадцать, но она уже стала мамой. Причем, мамой заботливой и любящей, а ее муж, Сергей, вопреки всем ожиданиям и прогнозам (мол, молодой еще, что там в 24-е года в голове, какие ему дети) души не чаял в своих девочках.
– Пожалуйста, приезжай, – хныкала в телефоне Марина. Елена вскочила с постели. Что такое могло произойти в счастливой молодой семье? Тридцать минут на сборы, двадцать – на дорогу и вот она, запыхавшись, звонит в дверь племянницы.
Мариша открыла, держа на руках дочку Катю: крепенькую розовую девочку с толстыми щечками. Елена, глядя на малышку, не смогла удержаться от улыбки. А вот у Марины вид был заплаканный. Прошли на уютную кухню, Катю посадили в манежик, она тут же деловито стала выбрасывать оттуда игрушки.
– Лен, ты же знаешь, что Кате только-только девять месяцев исполнилось. А у нас еще ипотека…
– Ничего не понимаю, причем тут ипотека и Катя? – озадаченно спросила Елена.
– Да при том, что не могу я сейчас рожать! Как нам на Сережкину зарплату всем прожить. И не справлюсь я с двумя детьми, но и аборт делать не могу-у-у-у. – Маришка сморщилась, как от зубной боли, и снова зарыдала.
– Ты опять беременна? – ахнула Елена, – но это же счастье, Мариш! Это в начале кажется, что трудно будет. Вот только представь: идешь ты по улице, молодая, красивая, а рядом твои взрослые дети. И все думают, что ты их сестра!
– Слушай! – вдруг подскочила Маришка. – Может, я ошиблась! Эти тесты у меня валялись года два. Они испортились, наверное, а я глупая, реву! Давай проверим еще раз, поучаствуешь?
– Поучаствую, если тебя это утешит, – засмеялась Лена. – Да только мне кажется, что быть тебе опять мамой!
Через десять минут женщины хохотали:
– Я же тебе говорила, тесты просроченные! Ох, и напугали они меня. Ты-то, Лен, тоже по ним выходишь беременная! Я и смотрю, что ты поправилась, похорошела!– веселилась Мариша.
– Ага, вместе и рожать будем! – поддержала ее Елена.
– О! Слышишь, мой муженек пришел. Я его тоже с утра напугала, он помчался за тестами в аптеку. Сереж, да уже не надо, ложная тревога! – крикнула в сторону коридора Марина.
– Ну и шуточки у вас, девушки, – в кухню зашел Сергей. – Раз твои тесты испорченные, то те, что я купил – новые. Вот иди и успокой окончательно мужа! А то я уже представил, как тащу в каждой руке по ребенку, – с притворной суровостью сказал он.
Попили кофе, Лена засобиралась домой. Вдруг Маришка вылетела из ванной с круглыми глазами:
– Опять показывает две полоски! Значит, не врут?! Я все-таки беременная? Лен, проверься и ты, чтоб я наверняка поняла.
Елена стояла в ванной и смотрела на две ярко-красные полоски своего теста. Второй раз подряд выходило, что она ждет ребенка. За все годы бесплодных попыток она видела лишь одну черту, которая будто бы перечеркивала все ее надежды. Женщина громко всхлипнула, потом еще раз, и так давно сдерживаемые слезы ручьями покатились по щекам. Ее затрясло, ноги ослабели, и Лена опустилась на оранжевый коврик. Отчаянная мысль, что в ней сидит маленькое чудо, пульсировала в голове. И, будто бы в подтверждение, в животе что-то защекотало и дрыгнулось, отдало в поясницу. Нет, не боль, а что-то другое, необъяснимо приятное. То, о чем мечтала так долго, то, во что не могла поверить…
Дрожащими руками Лена вытащила из заднего кармана телефон и набрала номер. С горящими, уже сухими глазами, она выскочила из Маришкиной квартиры, что-то невнятно побормотав в ответ на расспросы племянницы. Через два часа она вышла из клиники. В ушах прекрасной музыкой звучали слова доктора, делающего ей УЗИ: « Вы уже первые шевеления и толчки своего малыша ощущаете? В конце четвертого месяца так и должно быть. Развивается нормально. Размер? 17 сантиметров. Ручки и ножки в порядке, сердечко отлично бьется.»
Елена улыбнулась, и тут же глаза налились слезами: «17 сантиметров! И сердечко! Уже в мае я смогу обнять мою крошку!» Мысли летали, как птицы. Ни на одной из них женщина не могла сосредоточиться, опять накатывали слезы, и ее собственное сердце было готово выскочить из груди. Вдруг снова пошел снег, густые мягкие хлопья будто отрезали Лену от всего мира, окутали покоем и погрузили в тишину. Не стало машин, исчезли спешащие люди, осталась только Елена и ее маленькое чудо, снова чуть шевельнувшееся в животе. Женщина опустила руку в карман и нащупала что-то твердое. Вытащила тот самый деревянный крестик, что купила в момент отчаяния. Лена сжала его и поднесла к губам. «Спасибо!» – прошептала она. – Прости, что я перестала верить в чудо и перестала ждать!»
Руки так дрожали, что Елена не могла вставить ключ в скважину. Дверь открыл с той стороны встревоженный Леша:
– Что случилось?
– Чудо! Чудо случилось! – Лена обняла мужа и рассказала про свои страшные подозрения, про Маришку, тесты и малыша. Ошарашенный Алексей попятился и сел на пуфик:
– Вот это рождественский подарок! Действительно чудо!
Вечером они сидели, укрывшись теплым пледом, смотрели на огонек свечи и шутливо спорили, как назвать кроху. И это было самое лучшее Рождество в их жизни, Рождество, подарившее им веру в чудо.
Эта история может показаться выдумкой, ведь таких много, но лично для меня, свидетеля ее подлинности, она является доказательством Божьей любви, благодати и прощения, а также чуда, которое случается только на Рождество. Пусть ко всем придет счастливое и ЧУДесного Рождество, полное Благословений и любви!
